Хорлово. Три арки и сборная модель наличника

Когда надо было выбирать наличники для макетов, насчёт Хорловского я не сомневался ни секунды.

Во-первых, потому что наличники с завершением в виде трёх арок — очень характерная и запоминающаяся черта восточного Подмосковья (Хорлово — это Воскресенский район).

Во-вторых, потому что само это село меня в своё время (в 2015-м году) удивило обилием неплохо сохранившихся деревянных домов с резьбой. Причём какой резьбой!


А в-третьих, потому что именно с фотографией хорловского дома несколько лет назад @nalichniki_by_lisitsyn победил в конкурсе фотографий наличников, который я организовывал. Собственно после этого конкурса я и узнал о Хорлове и туда поехал.

Правда уже после публикации проекта с макетами выяснилась одна незадачливая незадача…

Сразу несколько человек написали мне, что Хóрлово никакое не Хóрлово, а вовсе на самом деле Хорлóво, а люди, которых я встретил, были скорее всего не местные.
Но теперь уж как есть :)

Хорошо хоть не Хорловó ))


PS На то, чтоб забронировать себе макет хорловского (да и любого другого наличника) на Планете остаётся примерно 50 часов с момента публикации поста, так что не откладывайте в долгий ящик. Ссылка вот planeta.ru/campaigns/maket_nalichnika  


PS2  Я уже договорился о маленьких цветочках-суккулентах, плюшевых бывалых мишках, старых книжках и кувшинчиках, так что что-то из этого (а может ещё что-то другое), точно будет стоять на вашем маленьком подоконнике, как будто жители этого окошка его туда поставили однажды, может за шторы убрали, чтоб сюрприз сделать… да и забыли наверное… Ну или вот-вот достанут, протрут пыль и тогда… :)

Столяр

…— вам бы познакомиться было надо… эх..  вот вам бы познакомиться было надо с Николай Аполонычем… да… Но нет его уже… да…

Я фотографировал наличники, дом, потом ещё сделал пару фотографий, отвлёкся на кота, а тот, ловко огибая столб с присущей жидкостям текучестью, стал тереться о шерстяные носки в синих тапках. Тогда лишь и заметил, что в тени навеса, ничем себя не выдавая и сидит эта бабушка.

— А кто этот Николай Аполлоныч был? — я всё время стараюсь повторить имена тех, о ком говорят, надеясь, что это поможет потом вспомнить, хотя работает это, увы, делеко не всегда, да и вообще не факт, что работает: проверить-то ни разу не доводилось. — Он резчик местный?

— Нет, он столяр был. Краснодеревщик… Краснодеревщик… Да… Только он умер уж. Нет уж его. Да… Поздно вы приехали.

Сейчас она смотрит на меня будто с укором, даже, мне кажется, с вызовом, хотя минуту назад, казалось, вовсе не замечала. А сначала показалось даже, что она и не слышит: когда кот обнаружил её присутствие и я поздоровался, хозяйка не отреагировала никак, головы не повернула даже. Заговорила лишь когда я почти уже ушёл.

— Вы что-то спросить хотели? — окликнула она меня просто и я, помню, удивился сочной чистоте и молодости голоса: если бы не видел только что её, не смог поверить бы, что это не молодая девушка за спиной.

Сказал тогда, что наличники снимаю и что у неё одни три самых необычных в округе. Тогда она про Николай-Аполлоныча и вспомнила.

— Уж нет его, — проговаривает она неспешно — но мне кажется, что, тем не менее, он здесь. Да… Я иногда слышу, как ходит в доме. Ходит, да. Ищет что-то. Неприкаянный. Потом мебель двигает, да. Я поставлю стул, как мне удобно, а наутро он опять, как мне мешал на проходе, так и стоит окаянный.

Я прикидываю, что дом, вероятно, дореволюционный, и, скорее всего, купеческий, а Николай Апполонович, должно быть, первый его хозяин, и собираюсь уже спорить о фамилии, но бабушка эта смотрит как-то особенно, что вопрос засыхает на языке.

— Мы ещё детьми познакомились, он ухаживал за моей мамой. Нам было… мы в Тирасполе жили… что-то… что-то… к четырём годам… ему пять… он признался, что женится на моей маме, когда можно будет.

Я улыбаюсь, вспомнив на минуту, как сам подарил коляску девочке лет в шесть и это вовсе не казалось чем-то несерьезным, но бабушка воспринимает мою улыбку на свой счёт:

— Вы улыбаетесь, а зря. Это моя мечта была, чтобы у меня был папа. И Коля мне пообещал между нами, что женится на моей маме, когда вырастет, чтоб, понимаете, да… и он ухаживал… да… ухаживал за моей мамой, я помню… рвал ей цветы и приносил, помогал во всём… да… над ним смеялись… ну знаете, мальчишки… а он ничего… всё сносил, как об стенку горох… Время было тяжёлое, не дай Бог… Только он заболел  — и вот… и всё… я одна теперь… да… — Она продолжает говорить также, ровно, негромко, своим чистым, совсем молодым голосом, и я в который раз попадаюсь в эту ловушку: не могу сообразить, что речь уже идёт о совсем другом времени.

— Он очень хороший человек был. Никогда мне ничего не говорил, что, мол, я это..  Мы только… я не могу даже передать… — начиная вспоминать она говорит быстрее и ещё быстрее я запутываюсь в её светлых воспоминаниях об этом человеке. — Ну мы, знаете, на свадьбе друзей, да, едем с друзьями, это летом. К мемориалу у нас. Мы выходим, мы вместе с Мариной, это свидетельница была, я дверь захлопнула машины, Марина впереди. Выходим и это… видимо я не увидела что ли, то ли у него руки как-то пальцы в общем на капоте… Ой, не на капоте, а сверху на крыше, и захлопываю я дверь. Я только Колю зову, а он мне: «Беги, солнышко, я сейчас». И мы побежали с ней туда. Так хорошо было, там все. Такой день был, такой солнечный. Июнь кажется. А они потом подошли с Толей. Они два друга были Толя и Коля. Да… и я смотрю, Коля руку прячет за спиной. Я говорю: «Коля, а что с рукой?» Он: «Ничего страшного, я оцарапался». Ну. А потом он мне открыл, что я просто дверью тогда машины ему прижала пальцы. Прищемила. Он не успел убрать и я хлоп — а рука там.  Там даже он не ёкнул, не это… мы пошли… и я говорю «Коля, ну ты чего, ну пошли!», а он: «Идите-идите!» — нам с Мариной. А там уже хлынула кровь! Это же дикая такая боль! А! Нет! — Оживленная воспоминаниями она поворачивается ко мне, и к молодому голосу вдруг присоединяются молодые совсем, живые глаза: — Нет, не так! Я когда захлопнула, он говорит: «Солнышко, открой обратно дверь», но он не сказал, что там были пальцы… Ну всё-таки… Это такая дикая боль! И когда Толя увидел глаза Коли и вообще всё, что происходит… Нет-нет… Вы представляете, какая это боль? Я даже не представляю, это адская боль… как он сдержался?… Только «Солнышко, открой обратно дверь пожалуйста»… и всё… Ни слова мне не сказал и потом… да… нет-нет… Когда сравниваешь и понимаешь… и думаешь — а другой бы двинул и ещё бы проехался… 

Она замолкает, не глядя на меня, словно и нет меня, надолго.

Мы сидим не напротив друг друга, а как бы по-диагонали: она под навесом, глядя перед собой, я на лавке снаружи, уж и не помню, когда опустился на неё: словно она тут и была, словно выросла в нужном месте…

И ни звука вокруг… Какая-то поглощающая тишина, словно и время остановилось… Только кот умывается у её ног, переступает с лапы на лапу… но я не решаюсь поднять камеру: кажется, сейчас один щелчок затвора способен разрушить вообще всё…

— Он такой был… Ах, вам бы познакомиться, он рассказал бы… он очень хорошо рассказывал… Любил, когда его слушают, любил поспорить, провоцировать… но… вот мы… я то есть,  чугунную ванну убедила его купить. Это, знаете, я сейчас думаю, ведь блажь! Но Коля согласился, сказал только, чтоб я хорошо подумала, потому что она у нас ведь не войдёт, не встанет по месту. Нет, я уверенно так, говорю, она войдёт, ты ничего не понимаешь. Да… и они её с этими, с рабочими, Коля нанял, чтоб её вместе на шестой этаж, который, между просим, как девятый у нас (там потолки) к нам поднимали. Это ж тяжесть какая! Они её привезли, подняли, как говорится. А она в дверь не проходит. Ну как-то-как-то, в общем, как-то её пронесли. А! То — нет! Это как раз Илья-брат приезжал помогать, они двери разобрали, им пришлось, чтобы она вошла. Но потом оказалось, что вот в ванную комнату она не входит. Я думала уже, я сгорю со стыда. Видя, как там эти… эту… они чугунину поднимали вшестером, а она не входит, ну никуда… как я могла так ошибаться? Ведь я уверена была… Вообще не знаю… да… — она качает головой и ещё повторяет: — ну она помещалась, я уверена была… А Коля смотрит, что она всё-таки никак не войдёт и говорит мне: «Ну что, солнышко, не войдёт, кажется?» Я думала, меня сейчас эти рабочие растерзают. А Коля к ним поворачивается спокойный, говорит: «К сожалению, братцы, не входит, будем возвращать обратно». И всё. И ни слова мне больше, не вспоминал даже никогда. И они понесли эту обратно, через эту дверь и с шестого этажа, который у нас как девятый… Пол дня! Пол дня они её из-за меня носили-выносили, вы представляете! И ничего он мне не сказал. Мне потом Марина говорила: «Ну признайся, он тебя отругал потом за эту ванну?» А я что скажу? Он слова мне не сказал! Ни полслова! Как будто так и надо: принесли-унесли и всё. Он такой у меня был… И когда – это к нам пришли, говорят, надо воздух спускать с батарей. Я говорю «Коля, давай спустим, ну просят, неудобно». А он говорит «Воскресенье, вечер, давай не будем». Но я этот… я настояла, что давай сделаем… ну и конечно это… ой, там он открыл, там как кран сорвало! там началось: сначала холодная, потом горячая, а потом всё горячее, вода хлынула как фонтан, ещё ржавая…  

шторы! Это… я говорю я всё постираю, я всё это вымою не переживай! А он уже весь в этом тонет и он говорит: «что ли принеси тряпочку», то ли что… я… ну… справились… как справились, я не знаю. Больше я не приставала уже вечером, чтоб он спускал воздух… Но я так была признательна… действительно, думаю… ну конечно я и шторы постирала и там всё постирала… Но он же мне не сказал «Вот ты, дура такая, вот я же это… говорил», он просто сказал «Вечером поздно этого не надо делать»… Вот…

Я едва сдерживаю своё: «Да-да! Вот у меня случай тоже был, вот я, вот я…» Бедовая голова всякий раз готова подсунуть подходящие к рассказу воспоминания, когда стоит именно что послушать…

— Я ещё один случай расскажу… — спасает меня от лишних слов моя пожилая собеседница — Вот у Алёнки, у дочки, на лбу вот тут есть шрамик… Коля на работе, июнь месяц, да, я в декретном отпуске, во дворе гуляем. Алёнке полтора года. Она с Алёшкой и Олежкой играет, мы с Наташей сидим… Вот… А эти ребята бегают. И тут стоит ржавый мотоцикл, да… Ну они так бегают активно, и Алёнка там ударяется лбом от эту коляску железную и рассекает лоб. И кровь вот так вот хлынула! Ну Наташа врач и я схватила не своего ребенка, а Лёшу и говорю «Наташа, бери мою Алёнку и останавливай кровь!» Ну она конечно так сразу зажала, всё, мы побежали домой, я, у нас ещё телефона не было, я с проходной звоню по местному телефону, я говорю позовите Колю, говорю, Алёнка столкнулась с мотоциклом! Я говорю, она вся в крови! — Она рассказывает, а сама улыбается, даже смеётся описывая. Улыбаюсь уже и я, чувствуя, что закончится-то всё должно хорошо. Она продолжает: 

— Я же говорю как есть, да, я же не думала, как он там представляет! А он уже представляет «с мотоциклом, который едет». И он возвращается там, говорит «Я не знаю, как я вернусь, Алёнка столкнулась с мотоциклом». Полтора года ребенку. Все в шоке! До сих пор это вспоминают… И вот потом, там скобки хотели ставить..  это… Наташа сказала, что не давайте засыпать ребенку… но я не это хочу сказать… да… Я хочу сказать… вот все эти эпизоды, они маленькие, но… не было обвинений, не было «Ну как же ты! Не досмотрела за ребенком! Почему, что это происходит?» Разбирались уже по предмету, что получилось, а не как это получилось! 

Досказав, она снова зорко и долго, словно вспоминая, с чего же начался этот длинный наш разговор, смотрит на меня. Потом спохватывается, видно и правда вспомнив, добавляет устало: 

— Так что вот такие у нас семейные истории… Но вы поздно приехали… его теперь уж нет…

А я киваю, хотя именно теперь уж никак не могу с ней согласиться…

PS На фотографиях один из чудесных домов Гаврилова Посада, что в Ивановской области.

Открытки с тутаевскими наличниками

Друзья, вы возможно знаете, что в начале зимы на Бумстамтере (второй краудфандинговой площадке) был организован сбор средств на тутаевский фестиваль «Город-ярмарка» (https://boomstarter.ru/projects/975455/gorod_yarmarka..). 
Я думал, что раз сбор не оказался успешным, то всё, пиши-пропало, однако не тут-то было, деньги нашли и фестиваль прошел (причем с большим размахом судя по фотоотчёту).

Но дело не в этом.
Дело в том, что специально в поддержку этого фестиваля я сделал три открытки с наличниками Тутаева.
И их всё ещё можно приобрести, причем всего за сто рублей.
Однако на это есть всего несколько дней сбор средств скоро будет закрыт вне зависимости от конечной суммы, а открытки и всё прочее организаторы разошлют всем участникам.

За книгой…

…листал вчера первый экземпляр книги: ощущения невероятные, смешанные… как в рекламе примерно: «она настоящая!», но ещё не верится :)

Полностью тираж книги сегодня в три пополудни привезут. Если вы случайно будете в Лобне и у вас есть пара часов свободных — присоединяйтесь, разгрузим эту газель вместе. Там тонн шесть всего-то 😂

Вообще это удивительно, как космически приятные вещи могут оборачиваться тёмной стороной, если заранее о них не подумать. Кто ж, действительно, мог предположить, что две с лишним тысячи книг по три килограмма столько весить будут? 🤦‍♂️ Никто, понятное дело. Ну вот.

Ну или коробки. Я четвёртый год их заказываю, уже, казалось бы, собаку съел, а всё равно, хоть ты тресни, словно повинуясь какому-то неумолимому закону природы, коробки всё задерживают и будут только в понедельник. То есть отправить почти всё нужно будет успеть со второго по десятое, потому что потом на пять дней выставка, а после 15-го, пожалуй, только в Москву, да в ближние какие-нибудь города успеют дойти посылки.

Или ещё интересная характеристика: объём. У книжек он есть, представляете? Я хотел было написать сегодня: за книгами приезжайте все в субботу в Читалку на Жуковского 4. А потом прикинул объём: 200 штук всего в машине помещается, даже если весь салон занять. Так что если вы хотите забрать свою, заказанную ранее самовывозом, зарегистрируйтесь пожалуйста здесь: (https://nalichniki.timepad.ru/event/1056506/ )  – это бесплатно, но позволит мне понять, сколько человек в субботу придёт.

Если же вы тоже заказывали книгу давно-давно на Планете, но не сможете её забрать сами ни на одной из встреч, то я запросто отправлю её вам. В стоимость книги тогда доставка не входила, поэтому я сделал на сайте специальный товар со стоимостью 0₽, но весом в три килограмма. Приобретайте его (http://nalichniki.com/dostavka-knigi ), указывайте свой адрес и дело в шляпе: книга  скоро отправится к вам. Кстати на сайте, кроме привычной уже доставки почтой и СДЭКом я наконец добавил Boxberry, так что получить книгу или календарь, надеюсь, стало еще удобнее.

PS. Выставка Ладья, на которой в дальнейшем можно будет забрать свои книги и календари, пройдёт с Экспоцентра с 11 по 15 декабря. Стенд Наличников – К-11 в зале 2, павильон 8. Приходите непременно!

Три короткие истории

…— Это вы на эти… резные наши, как их? Наличники, да, нацелились? — Бабушка только выходит на крылечко и сходу задаёт вопрос не в бровь а в глаз.
— Точно! — смеюсь, — Но как вы догадались?
Она надкусывает яблоко, явно довольная своей прозорливостью, хрустит несколько секунд и наконец отвечает:
— Ну а чо у нас интересно-то? Ещё коты тут на крыше пердолятся, больше не́ча сымать-то… Токо вот коты по весне, а сейчас токо наличники, они доступныи в любое время дня и суток. Ну сымай-сымай, сынок, чего…


(Двое парней играют в карты на столике около дома)
— Не, мы возраста наличников не знаем. — отвечает тот, что повыше ростом. — Нам не положено. 
— В смысле «не положено»? — не могу понять я.
— Вон на машине, смари, чё написано? — он мотает головой в сторону уазика, с наклейкой «ЧОП Защитник». — Мы ЧОП. У нас есть инструкция. Про наличники там нет, так что извини, братан.
Тут, молчавший до этого момента второй, не выдерживает и, игнорируя меня, сухо замечает товарищу:
— Ты раздавай-раздавай, не отвлекайся. Там про общение с посторонними тоже ниче особо не сказано.

…— Ишь чо… — прозрачная бабушка в платочке слушала-слушала мои пространные пояснения про фотосъёмку, про музей наличников, но, сделала, похоже, совсем другие выводы. — А потом чо? Вот хатки наши ты поснимаешь, а потом их приедут обиходить?
— Неплохо бы, но вряд ли, — сдаваясь пожимаю плечами я.
Бабушка меняется почему-то в лице, всплёскивает руками, качает головой и смотрит на меня с ещё бо́льшим удивлением чем в начале разговора:
— Мил друг, так а на кой же тогда?!

Шутка нешто

…— А вы нас в газету…? — женщина распахивает калитку так резко, что та бьёт по почтовому ящику справа, и он, жалобно скрипнув, едва не срывается с забора.
— Нет… — стараюсь улыбаться я дружелюбнее обычного, отвечая на её недовольный тон, — Здравствуйте! Я для музея наличников снимаю!
И глядя в её, полное непонимания, лицо, добавляю, покачивая камерой:
— Я наличники сфотографировал! Хороши они у вас!
— А… — она замирает, глядя на меня странно. — Так что, нас расселять-то будут, или как?!

Я пожимаю плечами, хотя она явно ждёт другого ответа:
— Чего не знаю, того не знаю…

Я хочу добавить, что просто не местный, что о расселении лучше бы спросить в администрации или ещё где-то, что… да много что ещё… Но женщина, выдав неопределенное «Ааа…» уже с досадой отворачивается, уходя, но продолжая тем не менее говорить довольно громко:
— Что ж такое, шутка нешто, столько лет людей завтраками елозить! Кого не спросишь — «не знаю, я не знаю!». Пытают они вас там что ли, чтоб вы только не рассказывали?!

PS На фотографии не тот дом, у которого произошёл этот диалог.

Закрыто

Прежде чем рассказать историю про Талашкино напоминаю:
на то, чтоб забронировать свой экземпляр календаря осталось 4 дня.
Ссылка вот: https://planeta.ru/campaigns/nalichniki2019

Теремок.

…До Талашкина доезжаю возвращаясь в Смоленск. В полной темноте паркуюсь к какому-то узловатому дереву, выхожу. Большая асфальтированная парковка, два туристических автобуса дремлют на её краю, свесив, как исполинские муравьи свои чёрные усики-зеркала. Кроме приведшей меня сюда дороги, куда-то в совсем уж тянущую темень уходит ещё одна, грунтовая. «Ладно, — думаю, — разберёмся по ходу дела». Хватаю рюкзак с техникой, штатив, закрываю машину, озаряющую округу на прощание оранжевым, чужеродным здесь как луноход, светом, и шагаю в звенящую тишиной темень.

Через несколько секунд адаптируется слух, а следом и зрение: темнота оказывается не космической и бездонной, а обычным ночным мраком, к тому же навстречу идут, негромко разговаривая парень с девушкой под ручку, что совсем разрушает создавшуюся было таинственную картину неизведанного леса.
— Прошу прощения, — говорю. — Здесь теремок где-то есть, не подскажете ли, по этой дороге?
Парень кивает, но ответ его скорей огорчает:
— Здесь, да, только там уже закрыто всё…
— Как закрыто? — не пойму я.
— Закрыто, да. Он в парке, за забором. До восьми всё там… — добавляет девушка.
— Эх… — озадаченно скребу я затылок: мне почему-то в голову не приходило, что Талашкинский Теремок окажется не стоящим посреди поля, а огороженным и находящимся в закрывающемся на ночь парке. — А он далеко от забора, не знаете? Может я через забор сниму?

Парень оценивающе глядит на штатив с прикрученной камерой, улыбается. — Тут эта… Такое дело, смотри. Ща пойдёшь прямо, упрёшься в ворота. Там вагончик справа, где билеты продают. Там охрана должна быть. Ты не доходя до ворот, вот так, сворачивай влево по тропинке. Она к дыре в заборе ведёт. Там зайдешь нормально.
— Только там крапива́ — вставляет девушка.
— Во класс! — говорю. — Крапива́ не страшна! – в тон ей повторяю я. — Спасибо!
— Только ты нас не видел. — почему-то шепотом добавляет парень.
— Могила! — также киваю я.

Они удаляются, я продолжаю путь к воротам. Какое-то время ещё слышно их, мурлыкающий в тишине ночного леса, разговор, но затем стихает и он.
Ворота, тропинка, крапива, канава с грязью и раздвинутые в стороны прутья забора, за которыми маняще сверкает, освещённый одним лишь желтым волшебным фонарём сказочный и таинственный терем-теремок…

P.S. Друзья, про этот терем я ещё расскажу :) 
А сейчас напоминаю, что случится, если к ночи на первое ноября, мы побьём рекорд прошлого краудфандинга:
1. К каждому заказанному календарю добавится открытка с наличниками.
2. К каждым двум или больше календарей добавится набор с 12 открытками!
3. К каждому календарю добавится в подарок набор из 40 стикеров!
Неплохой повод сагитировать ещё кого-нибудь, как думаете? :) 

P.S.2.
В личку спрашивают: «Иван, зачем вам это? Вот эти рекорды все, зачем?» Отвечаю: «Я тоже очень хочу стикеры!» :) 
Осталось 4 дня, чтобы сделать невозможное. Ссылка — https://planeta.ru/campaigns/nalichniki2019

Резные наличники России. Часть 61. Палех Ивановской области.

61 Палех

Продолжаем свою давнюю традицию складывать наличники в коллажи. И сегодня — Палех Ивановской области!

Палех — город уникальный: каждый десятый житель города — художник! Поэтому наличники тут конечно не могли быть ординарными!

Кстати завтра (1-го февраля) в 12.20 на радио «Маяк» (103.4FM в Москве) Анастасия Клёпова, PR-директор нашего виртуального музея наличников, будет рассказывать о недавней наличниковой экспедиции в этот прекрасный город, а также о его деревянном зодчестве и достопримечательностях. Включайте «Маяк»!

#наличники #nalichniki #деревянноезодчество #палех #окнадверимания
Читать далее «Резные наличники России. Часть 61. Палех Ивановской области.»

Резные наличники России. Часть 56. Малоярославец Калужской области.

056-maloyaroslavets

Продолжаем свою давнюю традицию складывать наличники в коллажи. И сегодня — Малоярославец Калужской области!

Как я уже однажды сказал про Наро-Фоминск — удивительно, что в городе, столь существенно пострадавшем во время Великой Отечественной, не только уцелели деревянные дома, но и сохранился уникальный, отличный от соседних городов, стиль наличника.

Были ли такой тип наличника превалирующим Читать далее «Резные наличники России. Часть 56. Малоярославец Калужской области.»

Резные наличники России. Часть 54. Соликамск!

054-Solikamsk



Идея виртуального музея наличников начиналась с таких вот коллажей, собираемых в каждом городе. Со временем, однако, проект расширился, а фокус внимания сместился с одиночных фотографий наличников на фотографии групповые, и целые дома. Коллажи постепенно отошли на второй план, хотя их идея — показать общность традиции наличников города — мне и сейчас кажется очень правильной.

Поэтому я возобновляю ряд коллажей, прерванный год назад на Нерчинске!
Читать далее «Резные наличники России. Часть 54. Соликамск!»