…— Ой, да у нас чего же? — привычно начинает разговор хозяйка этого дома. — А вы вот в Юже были?
— Был! — киваю ей радостно, потому что знаю, что «у нас ерунда, а вот в соседнем городе ого-го» — это просто такой распространённый повод начать беседу. — Был, и ещё непременно туда поеду! А что там разве более резные дома?
— Да, там такие… у нас что? Я там такие видела!
— Да не, — искренне опровергаю я, — Писцово удивительное! У вас вообще кстати (я чего шел-то!) почему такой необычный дом? Наличники на кирпичной стене! Это так и было?
— Ну мы купили уже, вот хата обложена кирпичом была…
Она оборачивается, задумчиво глядя на дом, потом на меня.
— Там же дерево, а снаружи они сделали кирпичи. Полкирпича.
— Это чтоб потеплей? — зачем-то уточняю я.
Женщина как-то мнётся, поднимает глаза на дом, куда-то в сторону, снова на меня, склоняет голову набок и наконец выдаёт:
— Ну нормально так… наверное… У нас же газ, дак отопление, да везде…
Затем переходит вдруг на шёпот, подвигается ближе и доверительно расширив глаза добавляет:
— Но я, знаете, всё равно печку протапливаю, для меня это холодно…
И без паузы, снова в полный голос, будто бы нас на пустой улице кто-то может подслушать:
— А так непривычно, что наличники на кирпичной, да?
— Да! – я внутренне смеюсь её перевоплощению, но виду не подаю, — я издали кирпичную стену заметил, и к ним шел!
— Сейчас же вот как они… сделают эти… железом! Лишь бы чего попроще, лишь бы не.. это… Не ухаживать за домом… О! Барсик! — она вдруг взмахивает руками, заметив на противоположной стороне у дома белого с черными пятнами кота.
— Ксс-кссс — я поднимаю камеру и пытаюсь заснять уходящего и игнорирующего наши попытки привлечь его внимание, кота,
— Барсик! — кричит хозяйка, — Да посмотри ты, морда, тебя ж фотографируют! Ты посмотри, сбегает! А как пожрать, так он «Здравствуйте, я ваша тётя!», а как…
И пожимая плечами, будто и вправду виновата, поясняет:
— Так-то Барсик умный кот. Умный так-то. Как на улицу — мяу! Сразу же, уже бежит вперед меня!
— Просится, да?
— Ага. А если… Когда вот ещё… маленький еще был, я спрашиваю: «Чего Барсик хочет? Чего Барсик хочет?» Подойдет, вот где эти ихние, корм-то, ой, прямо лапами вот туда, прямо и просит! Чего бы понимал!
Она стоит совсем близко и я замечаю, как светлеет её лицо, когда она рассказывает о коте…
— Я вот сейчас немножко начала вот чистить (тут только я замечаю прислонённую к дереву метлу), да ветер разносит листья-то… Так Барсик прибежал, да не дал мне доубираться! Лезет по ногам, лазит, просит: «Пожрать дай чего-нибудь вкусненького!»
— Вот хитрец! — смеюсь.
— Такой, да… — задумчиво подтверждает она.
Потом смотрит вслед коту, вдоль по улице и едва слышно, почти про себя, одними губами произносит:
— Ветер-ветер-ветер-ветер… Господи, спаси и сохрани…
И уже обращаясь ко мне, с улыбкой и погромче:
— А так и фотография останется?
Я поворачиваю камеру экранчиком, женщина, глядя на него, тепло улыбается, поглаживает подушечкой пальца рифлёный край камеры, приговаривает:
— О, видите как красиво! Видите как хорошо! Вот хорошо вышло…
