Обо всём сразу!


…—Историю дома никто не расскажет… Ну как, ну? Я объясню ситуацию: вот немцы были тоже… как бы пришли на территорию, и вот.. мой свёкор, оставив четырёх детей на попечении кого-то, мать умерла — жена, и его забрали в армию, защищать. И вот он попал в плен на Украине. Или в Украине, сейчас принято говорить… — она делает паузу
— Ну не суть…— подбадриваю я.

Энергичная, бодрая такая женщина — пожилая, но язык не повернётся назвать её бабушкой — вышла мне навстречу из дома, несколько минут назад, объявила, что много лет любит деревянное зодчество и особенно наличники. На этом мы с ней сразу нашли общий язык, и я к этому моменту уже успел подарить ей, изрядно правда просроченный, календарь. 

— Так, послушай, я вспоминаю… — живо укоряет она меня.

— И вот он бежал оттуда, с двумя ещё… они там голодали, чего-то ели, корни уж там выкапывали или что, кто теперь знает, три недели вроде бы скитались… Ну выбрались, как-то выжили тоже. Их прямо с линии фронта в лагерь всех отправили. Это тогда не знал никто в семье, уже после узнали, когда, в девяностом году уже говорить можно стало про это… А так вот, что я говорю… бабка… тётка, то есть, хозяйка этого дома, была жена его дяди… вот… И она рассказывала, вот немцы друг от друга глянут — ну дети, четверо… глянут и шоколадки совали! Вот тебе и всё, понятно!

— В смысле, чтоб не видели другие?
— Да, чтоб не видели… И нельзя сказать, сознаться… ведь это политика! Это война, это кто кого победит, кто кого защитит… С какого ты года, сынок?
— Восьмидесятого, а что?
— Ну восьмидесятого… правильно, ити ж твою налево! Да ты не застал! И слава богу, сплюнь, повезло тебе! А что будут тебе рассказывать, что хорошо было, ты не верь никому.
— Ну это само собой, — весело подтверждаю я. — А он из лагеря-то вернулся потом?
— Что ты! Что ты! Никто из них не вернулся. А как они там уж на самом деле, это же всё история, это же надо копаться в документах… А копаться в документах не всем дано… Это я понаслышке, так… ладно Ванечка, пошла я…
— Всё, всё, не буду отвлекать… А вас-то как зовут?
— Валентина! Сильная и смелая в переводе с латинского языка! — она улыбается и гордо приосанивается, говоря это.
— Ого, я запомню! – не могу сдержать улыбки и я.
— Слушай! — Она уже почти скрылась за калиткой, но вдруг решает вернуться, — А получается, что вот ты фотограф, потом размещаешь где-то фотографии да?
— Ну да, на сайте музея, в соцсетях…
— А вот я по телевизору смотрела, это… В Вене музей этого показывали… то ли Либхнета, то ли… ну короче… он собирал с женой… все художники там у них, и они организовали музей… организовали…
— Свой прям музей?
— Свой, а как же ещё? Ты не слышал? Она уже бабка старая, старше меня… Короче говоря, он по-моему после смерти…

Тут она начинает листать календарь, а там на первой странице моя фотография и имя с фамилией. Это, очевидно, коренным образом меняет ход её мыслей.

— А ты татарский знаешь?
— Неее, — озадаченно тяну я.
— А что ж так? Слышишь, у меня очень хорошая знакомая, она по национальности татарка, ну вышла замуж, дети… Ну мы так дружим… Детей у них много было, и вот сейчас вот на данный момент, сын у ней (он вечно сказки какие-нибудь выдумывает) говорит, Дина, а как там что-то будет по вашему, по татарски? А она кричит: «Паша! Да какая я татарка? Тогда никто татарский не учил язык! Тогда вся страна говорили на одном русском языке!» Потом поехали мы за границу с ней, ну с ними… а там, ну таможенник их, смотрит: «Вы из России? Русские значит?». Ну спрашивает эту, «ваша национальность», всё вот это. А она так гордо говорит, слышишь: «татарка!» Понятно? Так что, Ванечка, пока! Пошла я, а то долго буду рассказывать, а дом за меня никто не приберёт!

PS На фотографии не тот дом, о котором шла речь в разговоре, так как на том резьбы не было совсем.

#ВПоискахНаличников #ЯрославскаяОбласть #РостовВеликий #ДомоваяРезьба #nalichniki #наличники #архитектура

Автор: ivan_hafizov

Основатель виртуального музея резных наличников

  • https://www.facebook.com/1130716250275889 Sergey Volkov

    Иш ты….

Комментарии для сайта Cackle